Быть России без ворога!!!
http://srnv.narod.ru/biblio/sergeev.htm
Юрий Васильевич
Сергеев
Юрий Васильевич Сергеев родился в казачьей
станице Скуришенская Волгоградской
области в 1948 году. Окончил Новочеркасский
геологоразведочный техникум, после
которого работал в геологических
экспедициях Молдавии, Кавказа и долгие годы
- в Южной Якутии. Бурил скважины, был главным
инженером крупных геологоразведочных
партий, три года добывал золото начальником
старательного участка артели "Прогресс"
на Алдане, где собрал богатейший материал
для будущих книг. В 1977 году в журнале "Полярная
звезда" был опубликован первый рассказ
Юрия Сергеева "Двое". Вскоре он был
приглашен на семинар молодых писателей
БАМа. Юрий Сергеев участник VII Всесоюзного
совещания молодых писателей. Первый
сборник повестей и рассказов вышел в свет в
1982 году. За этот сборник автор был удостоен
звания лауреата литературного конкурса
имени Максима Горького. Окончил высшие
литературные курсы. Читателям известны его
увлекательные книги "Королевская охота",
"Самородок", повесть "Наследница",
романы "Становой хребет" "Княжий
остров", киноповесть "Новые властелины".
Лауреат трех литературных премий, член
Правления Союза писателей России.
В 1995 году волна ажиотажа захватила
читательскую аудиторию "Русского стиля":
до обидного маленьким тиражом вышел в свет
новый историко-приключенческий роман
известного русского писателя Юрия Сергеева
"Княжий остров". Счастливые обладатели
книги не рисковали с ней расстаться даже на
некоторое время, заранее зная - зачитают.
Ксерокопии самых дорогих читателям страниц
передавались из рук в руки. Главный герой
романа Егор Быков стал кумиром для
почитателей русских боевых искусств. И
преклонение это можно сравнить лишь с
отношением айкидоков к Стивену Сигалу. Роман
"Княжий остров" на добрый путь дарил
Алексей Алексеевич Кадочников своим
воспитанникам. "Княжий остров" -
вторая книга трилогии. Первая - роман "Становой
хребет", над заключительной - "Держава
непобедимая" - писатель работает в
настоящее время (издание планируется на
весну 2002 г.) К настоящему времени в
издательстве "Арина" вышло в свет
полное собрание сочинений Юрия Васильевича
Сергеева.
Добрые люди! Если в нынешнее лихолетье ваши
сердца еще хранят Веру, то зажгите свечу
Надежды, Любви, Добра, Красоты, - откройте
страницу романа и пройдите крестным путем
истории по Святой Руси. Герои романа
проведут вас сокровенными тропами из
Великого прошлого в Великое будущее и
воссоединят разорванные нити Времени и
Пространства . Вы будете отрицать и
утверждать, задавать вопросы и отвечать на
них, умирать и воскресать, познавать Закон
Любви. И произойдет дивное: каждый из вас и
все вместе с автором этой уникальной книги
возведет единый Храм Русского Мира.
Отправляйтесь в Путь. Бог вам в помощь.
"Чадно горели по сторонам свечи войны...
В этом пламени по телеграфным проводам еще
летели приказы к фронту, требующие и
грозящие карой войскам, смешавшимся в хаосе
огня, а Ярцево уже горело, и неумолимая
стальная змея ползла по улице среди пламени
серного дыма, шипя и харкая выстрелами,
уничтожая все живое на своем пути. Машина
стремительно неслась по шоссе, вырвавшись
из городка. И вдруг они увидели впереди свой
заслон. Лебедев остановился, подал какой-то
документ козырнувшему офицеру в форме
войск НКВД, терпеливо ждал, но тот долго и
подозрительно изучал его, заглядывал в
машину, тер пальцем переносицу, не принимая
никакого решения. В стороне у пропыленной
полуторки, стоял полувзвод людей в
красноармейской форме, карауля каждое
движение задержанных, наведя стволы
винтовок на машину. - Выйдите, - наконец
проговорил офицер, - мы должны вас обыскать,
таков порядок.
Окаемов вздрогнул, уловив в одном слове
почти незаметный акцент, но его не мог
сказать русский ни при каких
обстоятельствах, а только уроженец
баварской земли, да и по самому виду солдат
он угадал недоброе, успел шепнуть Лебедеву:
- Немцы!
Офицер вдруг схватил Лебедева за шиворот и
грубо выдернул из-за руля на дорогу.
- Выходить! Руки вверх! - вырвал из кобуры
пистолет и потряс им: - Это шпионы! Обыскать
машину!
Егор понял, что это конец. Сейчас их
постреляют, он видел лица солдат и только
теперь стал читать их; это были тупо
застывшие нерусские лица, хотя форма и
оружие были тщательно подобраны, даже с
некоторой индивидуальной небрежностью.
Молнией полыхнул в сознании страх за Ирину,
он ей успел шепнуть:
- Как только крикну, лезь под машину, - поймал
ее недоуменный взгляд и твердым своим
взглядом погасил все сомнения в ней. Они
медленно вышли с поднятыми руками, офицер
обыскивал Лебедева, и Егор уловил самый
нужный момент, когда четверо солдат
сунулись в машину, а остальные успокоенно
приспустили винтовки.
- Перекат! - Он швырнул Ирину к передним
колесам на землю и сделал самое главное,
обезглавил группу врага, почти в прямом
смысле. Оглушительным ударом своего
крепкого ботинка, точно попал в висок
офицера, и звук раздался, как на футбольном
поле, когда бьют по мячу. С удовлетворением
услышал хряск позвонков, мгновением ввел
себя в состояние Казачьего Спаса, издал
такой звериный вопль, что парализовал всех.
Чтобы отвлечь внимание солдат от Ирины и
Лебедева, он ринулся в самую гущу врагов, и
Ирина видела там какой-то страшный маховик,
разметывающий намертво вооруженных и
сильных немцев. Окаемов и Селянинов
катались по дороге и лупили из пистолетов
по заметавшимся у машины, валя их намертво.
Врагов было много, и Егор работал неистово.
Он снова ловил их недоумение и смертные
мысли и постигал их последний взлет. Вот
один, со спины, размахнулся штыком, и Егор
чуял холодеющим затылком граненую, русскую
сталь, намерившуюся его убить чужой волей.
Мгновенно уклонившись и перехватив рукой
винтовку, он придал инерцию противнику к
себе, а когда тот налетел близко,
воспользовался самым страшным приемом
своего учителя Кацумато... Два его еще
больных, о божженных пальца вошли в глаза
врага и череп по самые корешки. Егор
выдернул их и сам, ослепленный боем, уже
летел через кювет за убегающими
диверсантами, с прыжка ударял ногой им в
поясницы и слышал хруст ломаемых
позвоночников, одним движением обхватывал
голову локтем и сворачивал шеи... он забыл
совсем о пистолете, об обычном оружии, он
неистово убивал врагов древним казачьим
способом - голыми руками и так вошел в это,
так сильно взбунтовалась в нем энергия, что
он уже неосознанно что-то кричал. И этот
страшный, душераздирающий и леденящий крик
поражал волю не только врага, но и
онемевшего Лебедева, видящего это избиение,
лежащего на дороге с пистолетом и боящегося
стрелять, чтобы не зацепить вошедшего в раж
Быкова. Ирина с ужасом глядела из-под машины
на Егора; нет, ей не жалко было врага, она еще
не осознала толком, кто это, она лежала и
чуяла своим нутром всю ту великую силу
Егора, его необузданность и
стремительность... в бою и любви... Горячие
волны окатывали ее, она царапала руками
землю, словно волчица, вырывая логово себе и
своему грядущему потомству, караулила и
ловила каждое незримое движение Быкова,
подсказывала ему мысленно об опасности
сзади... она слилась в этот миг с ним, была
его частью, его силой и умением, его волей и
страстью побеждать... Егор помнил о ней
каждую растянувшуюся в вечность секунду, он
успевал поймать взглядом ее образ под
машиной, и сердце ликовало, что она жива, что
она спасена, что эти нелепые, неуклюжие
твари не причинят ей зла. Только за то, что
они посягнули на самое святое, что есть у
него, они должны умереть, уйти из этого мира,
рассыпаться атомами и напитать, удобрить
русскую землю, как удобряли ее
тысячелетиями все враги, ступившие на ее
светлый лик грязными ногами. Он убил всех! И
никакой пощады не желали его руки и его
голова к диверсантам, он слышал крик
Лебедева:
- Возьми-и одного языка-а-а!
Но не смог сдержать себя в полете, настигая
его, видя нож в руке немца... Он бы его взял и
оставил жить, но на миг представя, как этот
нож входит под голубиную грудь Ирины, как
этот сильный битюг лапает руками ее, валит и
насилует, гогочет в похоти над ее телом, сам
не помня себя, с удесятеренной силой так
ударил раскрытой ладонью под ребро его,
отведя левой рукой удар ножа, что его пальцы
прошли легко сквозь гимнастерку, разломили
ребра, прошили грудь, коснулись горячего
сердца и сами вырвали его, отбросив в
зеленую траву... Немец еще стоял на ногах, он
был силен и тренирован, он еще осознавал
происходящее и тупо смотрел, как шевелится
на траве его сердце, исторгая пенистый
остаток крови... Егор легонько толкнул его в
плечо и уложил на чужой земле отдыхать
навеки... Тело Быкова охватила дрожь, он
медленно отходил от схлестки, его стошнило,
когда увидел свою окровавленную кисть, все
поплыло в глазах, и он шатко побрел к лужице
воды в кювете, отмывать себя и
успокаиваться. Сознание содеянного
открылось ему, и вдруг стало страшно
посмотреть Ирине в глаза, страшно видеть
людей, ибо на их глазах он творил смерть и не
знал, как она примет все это... Непостижима
тайна женской души... Примет ли она его,
окровавленного и уставшего, поломавшего
столько великих миров, коим является
человек, уничтожившего будущие поколения
этих валяющихся в неестественных позах
трупов. Судья ли он им? Имел ли право на это?
...Она подбежала к нему с рыданиями; щупала
его всего, целовала его лицо, искала раны на
его теле, опахнула своим милосердием и
состраданием. Он слышал ее далекий голос,
как сквозь вату:
- Где болит? Ты ранен? Откуда кровь? Ты весь в
крови...
- Прости... - тихо промолвил он, - тебе нельзя
было это видеть. Это чужая кровь. Кровь
врага... Я ее отмолю в нашем храме... Егор
вымученно улыбнулся и поднялся на ноги,
стряхивая воду с рук и вытирая их о себя.
- Скорее, скорее! - крикнул Лебедев, - сзади
идет колонна наших, нам еще не хватает новых
приключений. Егор с Ириной заскочили в
машину, и она рванула с места. Быков откинул
голову назад, медленно отходил от схватки,
все тело налилось усталостью и болью.
Николай Селянинов радостно пересказывал
бой, возбужденно теребил Егора, но Ирина
поняла его усталость и отрешенность,
отстранила руку вологодского.
- Отстань, пусть отдохнет.
- Ну-у! Дал жару, - теперь уж Лебедев
возбужденно оборачивался и искал глазами
его внимания, - я подобного никогда не видел,
чтобы у живого врага вырвать сердце.
- Оставьте его в покое, - повысила голос
Ирина, - он не виновен в этом... если бы не он...
- Это японский ритуальный прием... Кацумато
так показывал один раз на теленке... но я не
хотел, я не думал это делать. Все случилось
само собой... если бы не нож, я бы его взял
живым... Мне самому страшно... Прости меня,
Ирина.
- Успокойся, - она нежно гладила его по
голове и чуяла рукой, как сквозь его волосы
исходит какой-то огненный свет, она ощущала
Егора как раскаленную солнечную плазму и
пыталась остудить; теребила пальцами
волосы, трогала щеки, мягко прижималась к
нему - и услышала едва внятный шепот:
- Я защищал тебя...
- Я знаю, успокойся... все прошло. Все
избылось, все позади, милый"...
Русский
стиль - дизайн и сопровождение студии Black
Ice © 2002
Используются технологии
uCoz